Мы завершаем публикацию книги Святослава Романова "Атлантида была". Вопросы Святославу Романову и отзывы о статьях Вы можете оставлять на нашем форуме или отправлять автору по адресу   Адрес электронной почты защищен от спам-ботов. Для просмотра адреса в вашем браузере должен быть включен Javascript.

ДЕРЕВО РАМОН

Вспомним, как описывает центр Атлантиды Платон: перед нами не город в традиционном греческом духе, но, фактически, обладающий идеальной планировкой храмовый центр. И огромный дворец, находящийся посередине нее, и ипподром, расположенный на одном из концентрических кругов(Изначально бега колесниц, как любое соревнование, считалось священным делом, делом, посвященным богам - ср. олимпийские игры в Греции, или соревнования возничих в древнейшей арийской Индии), все это вызывают ассоциации не с греческой архитектурной утопией (например, - Гипподама Милетского), а с воспоминанием о каком-то гигантском храмовом центре предгородской (или принципиально не-городской) цивилизации. Величие и размеры дворца царей Атлантиды делают его обитателей священными существами, то есть царями-жрецами древних обществ!

Если искать аналогии нарисованной Платоном картине, то это будут грандиозные храмовые центры Мезоамериканских цивилизаций или храмовые города Египта.

И в Мезоамерике, и в Египте города прежде всего имели функции храмовых центров. В определенный, причем очень длительный, период своей истории человечество было склонно к гигантомании - вопреки здравому смыслу, который, казалось бы, должен был «минимализировать» любые непроизводственные затраты древнего человека. Вместо осторожного накопления запасов мы видим потрясающие творения - европейские дольмены, малоазийский Чатал-Гуюк, палестинские городища VI тыс. до н.э., наконец, с приходом государственной цивилизации, - египетские пирамиды, вавилонские зиккураты, протоиндийские города... Все это кажется созданным не самими древними людьми, а какой-то чудовищной природной силой, вызванной человеком к жизни. Вот что, написано, например, в одной из вполне здравых научных книг по поводу инкских крепостей:

«В свое время здания Куско потрясли конкистадоров, которые сравнивали их с наиболее величественными сооружениями Старого Света... Индейцы Анд не пользовались скрепляющим раствором, при этом один камень настолько превосходно подогнан к другому, что инкские стены простояли до наших дней, несмотря на частые и сильные землятресения, которые иногда до основания разрушали архитектурные памятники колониальной поры. Сооружение таких стен было, повидимому, делом чрезвычайно трудоемким, так как один и тот же камень приходилось прилаживать по нескольку раз... Не менее поразителен размер этих своеобразных «кирпичей». В стенах крепости Саксуаман, построенной неподалеку от Куско, некоторые из них достигают 40 шагов в длину, 20 в ширину и 6 в высоту... Из инструментов же индейцам были доступны только каменный молот, бронзовое долото и медный топор, а колесо или тягловый скот в Андах были совсем неизвестны.» (  Очерки истории латиноамериканского искусства. М. 1997. С. 46-47.)

Наполеон, в 1798 г. увидевший египетские пирамиды, произвел несложные расчеты и с удивлением записал в дневнике, что из камня, который пошел на пирамиду Хеопса, можно было бы построить стену, опоясывающую все сухопутные границы Франции - толщиной в 30 см, высотой же - в 3 метра. Сколько времени понадобилось бы на это его соотечественникам эпохи Великой Французской Революции?

Исследователи неоднократно возвращались к вопросу о том, как древний человек мог возвести все эти грандиозные постройки. Ведь для создания пирамид в Египте или на Юкатане, для транспортировки за сотни километров огромных глыб, из которых ольмеки во времена Сократа и Платона вытесывали чудовищные «негроидные» головы, нужно были не просто навыки обработки и добычи камня, простейшие инструменты и приспособления для перемещения и подъема массивных блоков, но и труд массы людей. Причем высокая концентрация человеческого труда требовалась на большинстве из этапов строительных работ. Как ольмеки или майянцы достигали этой концентрации - непонятно. Их поселения были достаточно разбросанными, плотность населения - небольшой. Да иначе и не могло бы быть при той системе подсечно-огневого земледелия, которую использовали мезоамериканцы. С водным орошением полей, которое повысило бы урожай, индейцы познакомились значительно позже, да и распространено оно было далеко не везде (На Юкатане, например, оно вообще было невозможно). Численность населения майянских городов-государств не превышала 10-15 тысяч человек.

Есть и еще одна проблема. При том способе обработки земли, которые использовали майянцы, каждая семья из семи-десяти человек, дабы прокормить себя, должна была обрабатывать примерно 5 гектар земельных угодий. Между тем в майянских городах имелось всего по полтора-два гектара на семью. Откуда бралась недостающая пища? Как мужчины, на плечах которых лежало возделывание семейных участков, могли найти время для общественных работ?

Примером «научной находчивости» может быть гипотеза, которую выдвинул почти три десятилетия назад майявед Д. Пьюлстон. Он утверждал, что единственным выходом в этой ситуации было бы широкое использование плодов дерева рамон, которое не требует особого ухода за собой. Из его семян можно изготовить муку, в вареном же виде они заменяют овощи.

Казалось бы все, в том числе замечательные питательные свойства плодов этого дерева говорит в пользу гипотезы Пьюлстона... Но почему-то мы не знаем о культе дерева рамон в майянской религии. Между тем любая земледельческая культура поклоняется злаку, дающему ей пропитание! И действительно, майянцы, как и большинство мезоамериканских индейцев поклонялись, - но не рамону, а маису, который возделывали и в древности, и во времена завоевательных походов конкистадоров.

Как спасти «майянскую» культуру? Признаемся, при современном уровне исторических знаний сделать это невозможно.

Или, быть может, дело не в знаниях, а в том, как мы смотрим на древние цивилизации?

«ХЕОПС, ВОСХОДЯЩИЙ НАД ГОРИЗОНТОМ» И «ВЕЛИКОЕ СОЛНЦЕ» НАТЧЕЗОВ

«Хеопс, восходящий над горизонтом» - именно так официально называлась пирамида Хеопса. Ее создатель, отождествил себя - не много ни мало - с Солнцем. Культ, который он ввел предвосхитил более чем на тысячу лет переворот Эхнатона и имел еще более последовательный характер, чем реформы последнего. Хеопс прямо назвал себя Солнцем, став в глазах всей страны человеком-богом, подобно Кетцалькоатлю тольтекских мифов.

Его преемники постепенно «снизили» свои претензии до уровня «сынов Солнца», но зато в течение двадцати пять веков уже не отказывались этого титула.

Египтяне, как и жители Мезоамерики был солнцепоклонниками. Солнечные культы возникали и в других регионах, но они не имели такого всеобъемлющнего характера и их история не охватывала тысячелетия.

Подобно древнеегипетским столицам, города майя имели несколько дворцово-храмовых центров. Есть единственное здравое объяснение этому факту, - как и в Египте здесь, видимо, существовала традиция основывать новую группу дворцов и храмов, когда к власти  приходила новая династия. Однако каждый из этих центров опять же являлся центром поклонения дневному светилу, так как успение «солнца смертного», то есть царя, оборачивалось возрождением небесного владыки в новом государе.

Долгое время историки рассматривали как любопытный казус - не более того - историю индейского племени натчезов, обитавшего в долине реки Сент-Катарина, притока Миссисипи. Французские торговцы и проповедники наблюдали это племя в конце XVII - начале XVIII веков, в то время, когда весь этот громный район был владением французской короны.

К великому удивлению европейцев натчезы именовали своего вождя «Великое Солнце» и воздавали ему почести, словно живому богу. Он не касался земли ногой, передвигаясь исключительно в паланкине, не прикасался ни к кому из подданных и пользовался абсолютной властью. На французов все это произвело потрясающее впечатление хотя бы потому, что в это время в Париже правил ни кто иной, как Людовик XIV - знаменитый Король-Солнце.

Общество натчезов делилось на четыре класса, которые обладали настолько разными правами, что низших из них (так называемые «вонючки») можно сравнить со знаменитыми индийскими «неприкасаемыми». Поскольку популяция натчезов была небольшой и «закрытость» классов привела бы к вырождению - по крайней мере на вершине социальной пирамиды, - в их обществе существовала обязательная ротация между классами и смешанные браки. Например, «Великое Солнце» обязательно должен был жениться на «вонючке». Поскольку прямого наследования престола не существовало, вдова умершего вождя, «Женщина-Солнце», выбирала преемника из мужчин класса «благородных». Уровень культуры натчезов разительно выделялся на фоне тогдашнего населения долины Миссисипи. Французы, прожившие среди них некоторое время с удивлением обнаружили, что женщины этого племени употребляли противозачаточные средства!

В 1729 г. натчезы неожиданно для французов подняли восстание. Оно было подавлено достаточно быстро, решительно и жестоко. Последнее напоминание о древнейшем культе Солнца исчезло.

Но имело ли общество натчезов генетическую связь если не с Египтом, то, по крайней мере, с цивилизацией Мезоамерики?

В ХХ столетии стало понятно, что эта связь была.

Когда испанцы, французы, а за ними англичане стали проникать в бассейн Миссисипи и особенно в долину реки Огайо, они неоднократно встречались в холмами, которые не могли быть результатом деятельности природных сил. Многие из них имели причудливые очертания и при взгляде сверху казались стилизованными изображениями змей, птиц, медведей и даже двухглавых людей!

Эти холмы - так называемые маунды - всегда привлекали внимание европейцев. Полудикие индейские племена явно не могли соорудить их, поэтому строителями холмов называли чертей, жителей индийско-тихоокеанского материка Му, и, наконец пришельцев. Однако археологические раскопки выдвинули на первый план более прозаическое, хотя и не менее, потрясающее объяснение этой загадки. Выяснилось, что строили маунды по крайней мере две культуры, разительно отличающиеся друг от друга. Более древней была культура круглоголовых по антропологическому типу племен, названная исследователями «адена». Ее создатели пришли в долину Миссисипи еще в I тыс. до н. э., а на рубеже эр создали обширную цивилизацию, охватывающую весь северо-восток бассейна величайшей реки Северной Америки.

Около 700 г. н.э. их сменили племена иного типа, «длинноголового», создавшие культуру, которую сейчас ныне принято называть «хоупвелл». Племена хоупвелл, судя по всему, поднимались вверх по Миссисипи, начиная от ее дельты, и постепенно освоили пространство до Великих Озер.

Их торговцы связали экономическими нитями почти всю территорию США: от побережья Атлантики до Скалистых гор. Богатство некоторых их захоронений поражает: там нет золота и серебра, зато особого знатного умершего сопровождали килограммы речных жемчужин!

Маунды, которые сооружали хоупвелл, являются самыми крупными созданиями человека на территории Северной Америки до прихода туда европейцев. Так маунд Канохья, находящийся в штате Иллинойс, представляет собой искусственную усеченную пирамиду, прямоугольную в проекции, высотой в тридцать метров, длиной в 330 и шириной - в 216. По крайней мере своей длиной она превышает творение Хеопса (стороны основания египетского «чуда света» равны 230 м). На вершине маундов возводился деревянный храм, а в глубине находилась погребальная камера с телом вождя или великого жреца.

В некоторых местах сооружались настоящие храмовые города из маундов. Наверняка их окружали многочисленные постройки аристократии хоупвелл, воинов, ремесленников, земледельцев. Однако в отличие от Юкатана и Мексики на строительство здесь шло дерево, поэтому от грандиозной цивилизации Северной Америки остались только маунды.

Изображения, которые хоупвелл наносили на раковины, медные таблички, керамические изделия указывают на очевидную близость их создателей с культурами Мезоамерики. Хоупвелл столь же заворожены смертью в ее различных проявлениях, священным актом жертвоприношения, прославлением воинов и вождей. Думаю, уже очень скоро будет окончательно подтверждено, что между майя и другие народы Мексики имели не только торговые, но и политические связи с долиной Миссисипи. «Длинноголовые» майя потому и считали вытянутый череп красивым, что происходили от длинноголовых племен. Хоупвелл принадлежали к тому же типу и их предки были волной или серией волн переселенцев из Центральной Америки.

О том, что их общественным строем была монархия свидетельствуют испанцы, столкнувшихся в начале XVI века во Флориде с культурой находившейся под влиянием, как мы теперь понимаем, государства хоупвелл. Еще более любопытным подтверждением этого являются слова индейца-проводника, который в 1540 году вел отряд Франсиско де Коронадо из Мехико на север. Там, как думали испанцы, они найдут страну Семи Ущелий, полную богатых городов и золотых месторождений. Экспедиция не обнаружила ничего из обещанного, однако даже незадолго до того, как проводник был повешен, он уверял испанского командира:

«По стране протекает река в две мили  шириной, в ней обитают рыбы размером с лошадь и плавают сорокавесельные галеры. Жители едят на золотой посуде, а верховный вождь проводит дневной отдых под деревом, украшенным золотыми колокольчиками, которые убаюкивают его нежным звоном...»

Несчастный индеец явно имел в виду государство хоупвелл.

Обилие общих черт в монархиях Мезоамерики подсказывает, что люди, создававшие цивилизации маундов, являлись солнцепоколонниками. В XVI столетии произошел пока еще не ясный нам кризис их цивилизации. Причиной этого могло стать вторжение из района Великих озер племен, сокрушивших могущество владык бассейна Миссисипи. Столь же вероятно, что распад их «империи» стал результатом внутренних неурядиц или прекращения связи с Мезоамерикой после начала конкисты.

Тем не менее закат культуры хоупвелл продлился до начала XVIII столетия, пока не умер последний из вождей натчезов. Вместе с этим «Великим Солнцем» погиб последний исторический след идущей из Атлантиды великой солнцепоклоннической традиции.

РЕИНКАРНАЦИЯ

Среди общих черт цивилизаций Мезоамерики и Средиземноморья особенно выделяются представления о реинкарнации - возрождении человеческой души в новом теле. «Отец истории» Геродот сообщает, что орфики и пифагорейцы - именно те греческие «школы», которые исповедовали концепцию переселения душ, заимствовали многие свои обычаи из Египта. В частности, это касается обычая не хоронить посвященного в их мистерии укутанным в шерстяные одежды. Шерстяные одежды имели символическое значение нечистоты, связанности с земным существованием, несвободы. В египетских «Книгах Мертвых» много говорится о том, как нужно вести себя после момента физической смерти, как общаться с богами, демонами, стражами преисподней, как вести себя на суде, как избежать смерти совершенной, как стать равным богам. Там как будто бы впрямую не идет речь о возрождении в новом теле.

Однако каждый фараон, всходивший на престол, являлся возрождением вечного правителя Египта - солнечного бога Ра. В телесном своем существовании смертный, в божественной своей ипостаси он был бессмертным. Эта «схема» в эпоху Среднего царства была уточнена и усложнена новыми идеями. Поскольку Ра является всего лишь одним из выражений незримого и единого (!) бога Амона, то фараон становится сыном Амона. В смертной же своей ипостаси фараон воспроизводит историю жизни легендарного предка и первого царя египтян Осириса. Умирая, как Осирис, он становится богом преисподней и судией мертвых. Но, будучи Осирисом, он возрождается в своем наследнике как Гор (мифический сын Осириса). Этот наследник-Гор вновь есть Осирис: во-первых, являясь смертный царем Египта, во-вторых же - будущим бессмертным владыкой загробного мира.

Нет сомнений, что египетская концепция возрождения была еще более глубокой и всеобъемлющей; по крайней мере греки, жившие после завоевания Египта Алексанлром Македонским в этой стране, безусловно верили, что принятая многими в эпоху перед Рождеством Христовым теория реинкарнации вполне совпадает со «священной» египетской религией. А иначе зачем - как не для того, чтобы обеспечить следующее рождение - египтяне сохраняли мумии?

Самую известную нам теорию реинкарнации создали греческие орфики, сеть общин, которые как-то разом возникли в Древней Греции в VI в. до н. э. и считали своим патроном легендарного певца Орфея, чья страстная смерть немного напоминает смерть Осириса. Именно орфические представления оказали воздействие на пифагорейцев, а так же на Сократа и Платона, свято веривших в возрождение и душепереселение.

Если следовать современным расшифровкам майянских текстов, то самые близкие аналогии к Средиземноморской идее реаинкарнации мы можем обнаружить не в Индии, что казалось бы естественным, а в Мезоамерике!

На статуэтках умерших правителей или чиновников, обнаруженных в городах майя, нанесены надписи следующего рода:

«Прежде блуждал он в преисподней,

ныне - в лоне девушки достойной,

совсем очищенный...»

«Он блуждал-блуждал.

В лоне девы той

Чистый он.»

«Он был в преисподней,

Ныне улетел в селение

внутрь лона,

кружит там вблизи

юной девушки...»

( Переводы Г.Г. Ершовой)

Майя считали, что человеческое существо - суть «ансамбль» трех сущностей: тела, тени-двойника человека и духа-дыхания, который и есть собственно его душа. Двойник остается при захоронении: он - хранитель памяти об умершем. Одновременно он пребывает в преисподней, являясь как бы выкупом за возвращение на землю высшей части человека, его души. Последняя же входит в лоно девушки, подобно падающей звезде: возможно известное внимание майя к астрономии было вызвано их астрологическими представлениями: ведь судьба ребенка зависела от того, чей дух войдет в него, а это связывалось с расположением звезд и периодами метеоритных потоков, достаточно частых в этих широтах.

Что касается представлений о «составе» человека, то, хотя в Египте мы и имеем более сложную схему, по сути своей она напоминает майянскую: тело, двойник «ка», изображения которого столь часты в египетских захоронениях(Это статуя, являющаяся портретом умершего, из головы которой поднимаются руки) и душа «ба», улетающая к богам. Все остальное - «имя», «дух», «тень» и т.д. есть вариации на тему этих трех сущностей.

Говоря об античности, мы привычно рассуждаем о душе и теле, которые начали противопоставлять друг другу орфики и пифагорейцы. Однако при этом забывается, что в греческой медицине и философии (особенно в стоической школе и у последователей Платона) постоянно поднимался вопрос о «тонком теле» человека, которое вполне можно соотнести с «двойником» майя и египтян.

Смерть майя, египтянами и греками мыслилась как великое таинство. Убежденность в том, что за ней вовсе не следует прекращение жизни и сознания была столь велика, что многие индейцы майя, по словам испанских авторов, с легкостью кончали жизнь самоубийством, полагая, что так они избавляются не от самой жизни, а лишь от тягот, которые приходится переносить в данный момент. К таинству смерти готовились во время религиозных ритуалов, следы которых до нас дошли в виде кратких и туманных сообщениях о египетских мистериях Осириса и Исиды и о греческом Элевсине. Плутарх, который был в эти мистерии посвящен, как-то обронил следующую фразу:

«Во время претерпевания смерти душа испытывает ощущения, близкие к тем, которые выпадают на долю великих посвященных. Он видит блуждающие звезды, утомительно вращающиеся по кругу, несколько узеньких темных тропинок, которые ведут в никуда. Все это происходит непосредственно перед кончиной; но он видит и другие ужасные вещи... Но затем тебе приходится встретить некий великолепный свет, услышать некие прекраснейшиее звуки, увидеть чудесные танцы, внимать божественным словам...»

Душа, выходя из тела, очищается, и это очищение не может быть безболезненным. Египтяне использовали для изображения данного процесса рассказ о суде в преисподней, во время которого умерший должен был правильно исполнить все ритуалы, ответить на все вопросы, чтобы не оказаться пожранным ужасным чудищем - помесью крокодила и лягушки.

Очищения требовало и тело: сложный процесс мумификации является ни чем иным, как избавлением от разлагающихся, то есть тленных, его частей.

Майя так же говорили о смерти как о падении в преисподнюю. Там дух умершего совершал непростой путь между горами, норовящими рухнуть на него, ускользал из пасти крокодила, был вынужден терпеть ледяной ветер. После того, как все эти испытания окажутся позади, предстоял процесс очищения. Индейцы изображали его весьма натуралистически. Внутренности умершего промывались при помощи особой щелочной клизмы. Затем с костей сдиралось мясо, как будто бы мясо - «карма», накопленная в этой жизни. Оставшийся скелет еще каким-то странным образом уменьшался, пока не превращался в чистый(«Очищенный» у майя передавалось через прилагательное «ободранный») зародыш, способный в момент зачатия уместиться с лоно девушки.

О тяготах момента смерти говорили и орфики. Вот что написано в одной из «золотых табличек», которые вкладывались в могилы членов орфических общин:

«Когда придет тебе черед умереть, ты пойдешь в искусно созданный дом Аида. Справа от тебя будет источник, рядом с которым растет белый кипарис. Здесь становятся хладными души тех, кто опускается в преисподнюю. Ты же к нему даже не подходи. Дальше ты обнаружишь поток, текущий из озера Мнемосины. Перед ней стоят стражи, которые спросят тебя с недоверием: "Что ты ищешь во мраке Аида-Губителя?" Ответь им: "Я - сын Земли и звезного Неба, я иссох от жажды и умираю. Дайте мне быстрее холодной воды из озера Мнемосины!" И она сжалятся над тобой, внемля указу Преисподнего Царя, и дадут тебе пить из озера Мнемосины, И ты пойдешь по многолюдной священной дороге, по которой шествуют другие славные вакханты и посвященные..."

Что орфики понимали под «многолюдной священной дорогой»? Очевидно то же самое, что и майя: Млечный путь. Именно там на небесах, совершается последний акт очищения: превращение в плод, который ниспадет в женское лоно. Именно Млечный путь является и своего рода «змием мытарств», о котором помнили еще русские монахи и иконописцы XVII столетия, и величайшим божеством, Великим Змеем майя, так как именно от него зависело возрождение душ.

Что было дальше? Метеоритный дождь, кажущийся с земли роем падающих ради нового рождения звезд-зародышей.

Удивительно созвучны с этим верованием майя следующие слова Платона из Х книги «Государства», в которой он описывает загробное существование души и ее путь к новому рождению в теле:

«Когда они [души, готовящиеся к возвращениею в тела] легли спать, то в самую полночь раздался гром и разразилось землетрясение. Внезапно их понесло оттуда вверх в разные стороны, к местам, где суждено им было родиться, и они рассыпались по небу, как звезды...»

Как расценить подобное совпадение образов? Опять - «типологическое сходство»? Право, это уже скучно, господа!

Несомненно, что подготовка к правильному новому рождению, происходившая во время действ, называемых нами сейчас «средиземноморскими мистериями», входила и система особых психофизических упражнений. Быть может нижеследующее сообщение Помпония Мелы об атлантиях, племени, живущем близ Атласа, является воспоминанием о настоящем знании, которым обладали атланты (а не «атлантии» Мелы):

«У атлантиев отдельные люди не носят имен, они не едят мяса и, в отличие от всех других смертных, им не дано видеть снов...»

Почему же «не дано»! Отсутствие снов, как мы знаем, правда, из других традиций, индийских, является одним из признаков опытности человека во внутреннем делании, его способности управлять своим сознанием. Отсутствие имен - знание о том, что  для той души, которая после смерти шествует по Млечному Пути, любое имя условно. Воздержание от мяса - признак аскезы, необходимой для достижения власти над собой.

Ясно, что «атлантии» Мелы не могли научиться всему этому у индийских мудрецов. Источник знания (если, повторюсь, «атлантии» - не миф, за которым стоит смутное воспоминание о подлинных атлантах) - жреческие круги древнего острова Посейдона, забытого европейцами.

ГДЕ? КОГДА? ПОЧЕМУ?

Вместо заключения я позволю себе дать ответ на три самых сакраментальных вопроса атлантологии.

ГДЕ?

Я думаю, не нужно оригинальничать: Платон указал нам место, где следует искать Атлантиду: это Атлантика перед Геракловыми Столпами, а точнее - район Азорской возвышенности и лежащий к западу от него участок Срединно-атлантического хребта. Возможно, во времена существования цивилизации потомков Посейдона Срединно-атлантический хребет поднимался над уровнем моря не только в центре Атлантики, но так же в более высоких широтах («Большая Ирландия»). Южнее экватора так же существовали обширные территории суши («Перипл Ганнона»).

КОГДА?

И здесь не следует уходить от автора «Тимея» и «Крития»: цивилизация Атлантиды сложилась не менее чем за 12 000 лет до Рождества Христова. Тогда же существовали очаги культуры и в Средизменоморье. Гибель Атлантиды произошла ориентировочно в десятом тысячелетии до н. э. и сопровождалось достаточно серьезным катклизмом, который отбросил человечество, живущее по обеим берегам Атлантики в каменный век.

ПОЧЕМУ?

На этот вопрос мне бы хотелось ответить «благородным молчанием». Слишком многое не сказал нам по одному ему известным причинам Платон и слишком много могло быть причин у этого события.

Землетрясение, сопровождаемое извержениями вулканов, столь ужасное, что оно сформировало современные облик Атлантики? Быть может! Во всяком случае «остатки» Аталнтиды, как читатель видел, уходили под воду постепенно и их гибель сопровождалась подобными же катаклизмами.

Падение метеорита или «потухшей» кометы, отчего полюса земли изменили свое местоположение? Почему бы и нет! Греки сохранили нам миф о Фаэтоне, да и майянцы часто изображали падающих вниз существ с крыльями сместо рук. В «историческую» эпоху этот образ относился к душе, уходящей в преисподнюю, но исток у него мог быть «фаэтонов». Египетский счет времени, как показал польский атлантолог Зайдель, так же был ориентирован на иное «широтное» расположение страны пирамид.

Неожиданный захват Землей Луны, вызвавший тектонические сдвиги? Возможно! Первобытные культуры сохранли слишком много мифов о времени, когда Луны на небосклоне не было.

Злоупотребление атлантами знаниями, полученными ими у бога? Вполне вероятно! Ныне мы очень остро понимаем, что гибель из-за неспособности совладать с собственными знаниями является одной из возможных перспектив любой технологической цивилизации...

Чтобы выбрать настоящую причину, нужно искать археологическую Атлантиду. Не ограничиваться досужими рассуждениями о находках близ Бимини или Азор, а организовывать дорогостоящие подводные археологические экспедиции. Книги - история человеческой души, и «раскопки» в этой истории подтверждают: Атлантида была. Как была Троя Гомера и библейский Ур. Остался один шаг: от знания - к его воплощению.